Опубликовано на открытой версии “Позірку“ 4 декабря 2024 года в 12:46
Белорусская продукция теряет позиции не только на внешнем, но и на внутреннем рынке. Доля отечественных товаров в розничной торговле упала до 57,7%. И это несмотря на все усилия властей по поддержке местных производителей. Почему “Сделано в Беларуси“ не особо вдохновляет потребителей?
Да, советское наследие работает, но плохо
Когда белорусские власти говорят о сохранении советского наследия, это почти не грешит против истины. Промышленные гиганты, многие средние предприятия, обеспечивающие значительную часть выпуска в экономике, и впрямь созданы во времена СССР и по-прежнему продолжают работать.
Однако есть ли основания сильно этим гордиться, если эффективность таких предприятий с каждым годом снижается, а их продукция теряет позиции даже на внутреннем рынке?
Свежие данные Национального статистического комитета говорят сами за себя: удельный вес белорусских товаров в розничной торговле сократился до 57,7%. Еще в 2014 году он составлял 70,7%.
Особенно заметно падение в сегменте непродовольственных товаров, где доля отечественной продукции упала с 54,2% до 38,3%. Но и в продовольственной группе ситуация ненамного лучше: доля снизилась с 82,5% до 77,1%.
Эти цифры отражают очевидные проблемы белорусской экономики. Снижение доли отечественных товаров происходит вопреки всем попыткам государства поддержать их выпуск. Льготные кредиты, преференции, административное вмешательство во внешнюю торговлю — все это оказалось в конечном итоге неэффективным.
Проблемы сбыта белорусской продукции затрагивают и экспорт, и внутренний рынок: как зарубежные, так и местные потребители все реже выбирают “Сделано в Беларуси“.
Все просто: заграничное — качественнее
Причины отказа потребителей от местной продукции многообразны. Это и снижение конкурентоспособности производителей, и недостаточное качество их продукции, и слабый маркетинг.
К этому можно добавить общую экономическую нестабильность, зависимость от импортных комплектующих и сырья, а также изменение потребительских предпочтений и, конечно, внешнеэкономические ограничения.
Если санкции кого-то и делают сильнее, то судя по белорусской статистике, это импортеры зарубежной продукции на внутренний рынок.
Особенно наглядно кризис виден в тех сегментах, где белорусская продукция традиционно доминировала. Например, доля отечественной обуви на местных прилавках упала с 47% в 2017 году до 25%. В сегменте нижнего белья — с 72% до 45%. Белорусская трикотажная одежда также менее востребованной: ее доля сократилась с 43% до 22%.
Причем сдают позиции производители целого ряда отраслей. В продовольственном секторе, например, производители макарон, круп и некоторых видов алкогольной продукции потеряли за последние годы около 5% отечественного рынка. В непродовольственной сфере дела не лучше. Даже цементная отрасль, казалось бы, защищенная от внешней конкуренции, отдала за последние годы тоже 5% внутреннего рынка.
На фоне общего падения доли белорусских товаров выделяются лишь редкие исключения, такие как автомобили и отдельные сельхозпродукты.
Но и здесь успехи сомнительны. Белорусские автомобили — это фактически китайские модели, собранные локально из китайских же комплектующих. А присутствие местных овощей на рынке объясняется не их качеством, а сложностями логистики для зарубежных производителей, которым трудно доставлять скоропортящиеся товары.
Государственный протекционизм не помог
Ситуация любопытна еще тем, что в условиях санкций белорусские власти рассчитывали освободить рынок от западных товаров для местных производителей. Но реальность оказалась иной. Качественная западная продукция стала менее доступной, однако ее заменили менее качественные товары из Азии.
Потребительский выбор сужается, а цены в условиях низкой конкуренции становятся необоснованно высокими.
Злая ирония состоит в том, что, лишившись политического выбора, белорусы в результате этого потеряли и выбор потребительский.
Экономика деградирует
Снижение доли белорусских товаров — это не просто неудача промышленных предприятий. Это показатель общей деградации экономики.
Белорусские компании теряют доступ к передовым технологиям, что только усугубляет ситуацию. Властям остается говорить о “технологическом суверенитете“, в то время как страна на деле движется к технологической изоляции.
Последствия этой деградации будут ощутимы не только для промышленности, но и для общества в целом. Более примитивная экономика требует менее квалифицированной рабочей силы и менее развитой науки.
В перспективе это приведет к росту разрыва в качестве жизни между Беларусью и соседними странами.
Однако этот разрыв в качестве жизни, уровне доходов и доступе к технологиям будет очевидным лишь для тех, кто имеет возможность путешествовать или сравнивать ситуацию с помощью независимых источников информации.
По пути Ирана и Северной Кореи
Сохранение советского наследия, о котором так любят говорить чиновники, на деле оборачивается тормозом для экономики. Чрезмерная роль в нем государства душит предпринимательскую инициативу. Белорусские производители, привыкшие к административной поддержке, будут все менее готовы конкурировать даже в нишах, где ранее доминировали.
Бренды, даже те, что ранее были известны далеко за пределами Беларуси, теряют местный рынок, потому что не успевают за требованиями времени, не имеют доступа к современным технологиям и мировому финансовому рынку.
Это касается не только одежды или обуви, но и практически всех отраслей. Отечественные производители просто не успевают адаптироваться к новым реалиям, а государство вместо реформ выбирает путь дальнейшего контроля и протекционизма.
Белорусская экономика медленно, но уверенно движется по пути стран вроде Ирана или Северной Кореи, где изоляция промышленности и местного рынка стала нормой.
Конечно, до их уровня деградации Беларуси еще далеко, но направление движения уже очевидно: технологическая изоляция, упрощение производственных процессов и снижение качества продукции.
Впрочем, такая архаизация экономики вполне устраивает авторитарные режимы. Простая экономика требует простого общества, которое не претендует ни на политические права, ни на экономические свободы.