Крайние меры. Правозащитники обратятся в Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации, чтобы предупредить высылку белорусов из Грузии

В Грузии продолжается глубокий политический кризис. Он начался весной, когда правящая партия пророссийского миллиардера Бидзины (Бориса) Иванишвили “Грузинская мечта” со второй попытки провела через парламент закон “об иностранных агентах” (официальное название “О прозрачности иностранного влияния”). Первая попытка была предпринята годом ранее, но свернута на фоне массовых протестов. Теперь протесты партия, которую многие оппоненты называют “Русской мечтой”, либо подавляет силами подконтрольной полиции, либо игнорирует.

26 октября в стране прошли парламентские выборы, на которых, по данным Центризбиркома, “Грузинская мечта” получила более половины голосов. Результаты оспаривают оппозиция, отказавшаяся от мандатов, и президент Саломе Зурабишвили, которая по нынешней Конституции не имеет серьезных полномочий. Новое обострение началось 28 ноября, когда премьер-министр Иракли Кобахидзе заявил о замораживании на четыре года вопроса о вступлении в Евросоюз.

14 декабря в стране впервые прошли не прямые выборы президента. Коллегия выборщиков, куда вошли депутаты различных уровней, проголосовала за Михеила Кавелашвили, бывшего футболиста без высшего образования, кандидатуру которого одобрил Иванишвили.

На 29 декабря назначена инаугурация Кавелашвили. Зурабишвили, часто появляющаяся на митингах оппозиции, заявила, что не собирается покидать свой пост.

Акции протеста против “Грузинской мечты” продолжаются в Тбилиси и других городах третью неделю. За это время было задержано более 350 демонстрантов, задокументированы многочисленные факты их избиения, однако, как и в Беларуси в 2020 году, никто из силовиков не понес наказания.

За всеми этими событиями внимательно наблюдают белорусы, выбравшие Грузию как убежище от политического преследования на родине. Убежище де-факто, но не де-юре: еще ни один из них не получил в стране международную защиту. Более того, некоторых публичных активистов диаспоры, выезжающих за границу по делам и/или на визаран (обнуление срока пребывания — не более 364 дней подряд), не пустили обратно. “Позірк” подробно писал о недопуске в страну активиста и журналиста Андрея Мелешко, который три года с семьей прожил в Батуми.

На одной из акций утром 30 ноября был задержан гражданин Беларуси Евгений Муравицкий. Через двое суток его отпустили с предписанием прибыть на следующий день в департамент миграции МВД. Чтобы избежать высылки из страны (добровольной или принудительной), Муравицкий с помощью белорусского правозащитника Романа Кисляка подал ходатайство о международной защите. Это позволило выиграть время, за которое Муравицкий получил шенгенскую визу и улетел в Литву.

Сам Роман Кисляк получил отказ в международной защите и сейчас его оспаривает. Очередное заседание суда назначено на 18 декабря. В интервью “Позірку” накануне парламентских выборов он предсказал длительное внутриполитическое противостояние в Грузии. В новом разговоре Кисляк предлагает соотечественникам алгоритмы действий, а также делится планами правозащитного сообщества, чтобы события не пошли по наихудшему для белорусов сценарию.

“Многие вещи триггерят”

— Какие ощущения от происходящего на улицах Тбилиси и других городов?

— Многие вещи триггерят, многое похоже. Что касается ментального здоровья белорусов, то я и мои коллеги наблюдают его ухудшение. Эта ситуация не может не влиять. Мы видим этих “робокопов”, машины, автобусы и микроавтобусы с полицией — знакомые картинки.

Что касается юридической стороны, то, конечно, надо ждать, не паниковать. Это игра вдолгую, и понятно, что она будет разрешаться в какую-то сторону. Но даже если и в плохую, у нас есть люфт — возможно, полгода, пока за нас, так сказать, примутся. Все-таки к нам, белорусам, пока относятся мягко. Не пускали — да. Но никого не депортировали, не экстрадировали, и это хорошо. У нас нет тяжелых случаев, как, например, у азербайджанцев.

Нам отказывают в судах, но мы пытаемся отстаивать свои интересы. Это позволяет выигрывать время. Конечно, если кто-то не видит возможности жить в Грузии дальше, надо получать визу и уезжать в Евросоюз. Мы работаем над тем, чтобы европейские государства открылись для белорусов, находящихся в Грузии.

В целом ситуация такова, что определенность может появиться нескоро, не в декабре и не в январе. Как правозащитник, юрист я бы советовал наблюдать, чтобы принять нужное решение в зависимости от развития событий.

Если участвовать в акциях протеста, то быть осторожными, не попадаться. Когда задержат, отношение будет совсем другое. Белорус, который просто живет, и белорус, который участвует в протестах, — для властей это разные категории. Вторых власти будут стараться как-то прессовать. Отказ во въезде после визарана — это еще мягкий вариант. Просто задержание — тоже не самое плохое. Могут быть и избиения. Это уже уходит в серую зону, когда могут схватить, куда-то вывезти, избить, как это было в Беларуси. Спецслужбы тоже на эмоциях. Таких вещей надо опасаться.

— Местные говорят об угрозе гражданской войны, если правящая партия не прислушается к народу и будет гнуть свою линию, давить протест. В новой истории Грузии противостояние такого уровня уже было. Что делать белорусам, если до этого дойдет?

— Надеюсь, что все-таки не дойдет. Конечно, надо держаться подальше от этой ситуации. Если это случится в Тбилиси, нужно куда-то выезжать, потому что в условиях гражданской войны защититься невозможно. Законы не работают, ничего не работает. Однажды мы говорили с известным российским мультипликатором, который уехал в Израиль. Мы просили его сделать мультфильм о правах человека. И если в 2016 году он соглашался, то полтора года назад, когда и Россия вела войну, и в Израиле было неспокойно, он сказал: “Битву за права человека мы проиграли”. Я не соглашаюсь с этим, права человека есть и во времена конфликтов, но обычно с ними, конечно, очень плохо.

“Мы зафиксируем момент, когда отказ во въезде станет массовым”

— Допускаете ли вы ситуацию, когда грузинские власти предложат белорусам наряду с русскими, бежавшими от мобилизации на войну с Украиной, покинуть страну?

— Вполне. Это может быть растянуто во времени. Может, этот момент уже наступает. Уже есть случаи, когда при визаране говорят, что в следующий раз не пустят. Мы зафиксируем момент, когда отказ во въезде станет массовым. Понятно, что будет люфт. Сразу выслать 12 тыс. белорусов — это очень серьезная проблема.

Мы готовим письмо в Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации, как раз прогнозируя, что такое возможно. Этот комитет следит за соблюдением Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Там есть процедура срочных мер, и в рамках этой процедуры готовим письмо, опасаясь, что либо будет депортация, либо выдворение в другие страны. Если это коснется 12 тыс. белорусов — это будет ужасная гуманитарная ситуация. Сейчас речь идет о просителях убежища, которые неизменно получают отказ, но мы хотим предвосхитить возможное развитие событий по самому негативному сценарию.

Что-то загадывать тяжело, возможно все.

— Депортировать сразу 12 тыс. человек — задача крайне трудная. Легче не пускать на визаране.

— Конечно. Могут аннулировать ВНЖ (его есть шанс получить, например, по экономической линии при выполнении ряда условий. — “Позірк”.), не пускать, по мнению грузинских властей, неблагонадежных, что сейчас периодически наблюдается, либо вообще всех. По моим наблюдениям, и не только в Грузии, в подобных решениях велика эмоциональная составляющая. В феврале 2022 года Россия при поддержке белорусских властей начала войну против Украины — буквально через два дня белорусам стали отказывать в убежище. Здесь то же самое: раз — и не рассматривавшиеся полтора, два, три года дела белорусов, которые подались на убежище, пришли в движение, суды начали массово отказывать.

Думаю, что кризис в Грузии продолжится и после избрания “Грузинской мечтой” своего президента 14 декабря, и после его инаугурации 29 декабря. Правящей партии кажется, что она сможет поладить с администрацией Трампа, который придет к власти в США 20 января. Грузинская оппозиция тоже рассчитывает на поддержку новых американских властей. Так что напряженность будет сохраняться еще долго.

“Тревожный номер” — на бумаге, а не в телефоне

— Евгений Муравицкий был первым и, возможно, не последним гражданином Беларуси, задержанным на акции протеста в Грузии. Что делать соотечественникам, попавшим в руки полиции, которая все больше становится похожей на белорусскую милицию?

— Сообщать в местных чатах белорусов. Если забрали телефон — требовать дать возможность сообщить о своем задержании знакомым, родственникам. Требовать адвоката. Я знаю, что пока дают возможность позвонить. У Муравицкого ее не было, потому что телефон при задержании выпал и где-то потерялся. Надеюсь, что не будут, как у нас, создавать режим инкоммуникадо или закрывать в лагерях. Пока процедуры работают. Если задерживает патрульная полиция, она держит человека не более 48 часов, оформляет, приглашает адвоката (ex officio — по назначению), переводчика. У Муравицкого был и адвокат, и переводчик. Адвокат, правда, не пошла на контакт со мной, но Евгения уже выпустили, мы сами выясним необходимые детали его дела.

В худшем случае — передавать информацию через сокамерников, которые выходят на свободу. Иногда переводчики берут номер и звонят. Собственно, именно переводчики нередко сообщают диаспоре, что какого-то белоруса задержали, когда наши соотечественники попадаются на криминале.

— Были сообщения, что в районе проведения акций и полицейских облав на митингующих задерживали случайных людей, в том числе иностранцев. Означает ли это, что теперь белорусам в Грузии всегда нужно иметь при себе “тревожный номер” — условного Кисляка, еще кого-то?

— Не обязательно Кисляка, но номера каких-то знакомых — да, чтобы они потом уже находили необходимые контакты, выходили на адвокатов, правозащитников. Номер телефона на экстренный случай нужно обязательно иметь на акциях и визаране, потому что визаран — это уже как спецоперация, ведь неизвестно, пустят ли обратно. Вы должны кого-то уведомить, что выезжаете из страны обнулить срок пребывания. И лучше иметь номер, записанный на бумаге: телефон может разрядиться, потеряться, его могут изъять, сейчас местная полиция это тоже практикует.

См. также по теме:

“Есть риск затяжного конфликта”. Как выборы в Грузии могут отразиться на белорусах

В Грузии первая белорусская семья исчерпала судебные варианты обжалования отказа в убежище

Журналист Мелешко: Дело с выдворением меня из Грузии было только началом — сейчас таких случаев уже около десятка