Павел Слюнькин: Протесты в Грузии рекордные за всю историю — как когда-то в Беларуси

К последним событиям в Грузии, связанным с волной протестов по поводу обсуждения и принятия в парламенте закона об “иностранных агентах”, без преувеличения, приковано внимание всего мира. Президент Саломе Зурабишвили заявила, что наложит на закон вето, однако у правящей партии “Грузинская мечта” достаточно голосов для его преодоления.

Аналитик Европейского совета по международным отношениям (ECFR), бывший белорусский дипломат Павел Слюнькин в своей публикации в сети “Х” (экс-“Твиттер”) выразил солидарность с народом Грузии, отметив, что в Беларуси в 2020 году “проиграли битву за перемены” и страна превратилась в “огромный концлагерь”.

“Позірк” побеседовал со Слюнькиным о последних событиях в Грузии, а также о возможной схожести нынешней ситуации в стране и событий в Беларуси в 2020 году.

“В Грузии до сих пор очень сильное гражданское общество”

— Прослеживается ли параллель между нынешними событиями в Грузии и тем, что происходило в Беларуси, например, в 2020 году?

— Если смотреть на широкий контекст, на тренды, то можно найти очень много схожего в том, что происходит в Грузии сейчас и в последние годы, с тем, что когда-то происходило в Беларуси.

С другой стороны, если углубиться в детали, то будет очевидно, насколько все-таки это разные события на разных исторических этапах, насколько ситуация в двух странах разная. Поэтому искусственно я бы здесь не пытался натягивать какие-то параллели. Из того, что можно отметить общего в последние годы: в грузинском обществе усиливается поляризация.

Усиливается в первую очередь из-за действий властей. При этом нельзя сказать, что власти силой удерживают страну. Скорее они постепенно забирают пространство свободы у граждан, делают это маленькими шагами, и в последнее время все резче, жестче и активнее, но при этом в Грузии до сих пор очень сильное гражданское общество.

И этот закон, который они сейчас пытаются принять, собственно говоря, и есть попытка это гражданское общество ослабить и укрепить статус нынешней правящей партии, “Грузинской мечты” бизнесмена Бидзины Иванишвили, который, в принципе, известен тем, что у него тесные контакты, бизнес-интересы с Россией. Он в свое время там работал на высоком уровне.

Ну и грузинская внешняя и внутренняя политика трансформируется под властью “Грузинской мечты”. Если даже ее сравнить с тем моментом, когда они пришли к власти, и нынешним, то очевидно, насколько Грузия поменялась, насколько поменялись их подходы и риторика.

Второй момент, который мне кажется очень похожим: авторитарные тенденции не очень дружат с проевропейским, прозападным вектором страны. И чем более авторитарными становились действия властей, тем более антизападными или скептически по отношению к Западу становилась их риторика. Одновременно более сдержанными они становились в отношении России.

Даже если посмотреть на последние заявления, скажем, спикера парламента Грузии, то он обвиняет главную оппозиционную политическую силу в том, что она получает финансирование от Европейского фонда за демократию, The European Endowment for Democracy, и говорит, что это иностранное финансирование направлено на дестабилизацию страны, на подрыв политической стабильности, политического курса. Критикует европейских политиков за якобы вмешательство во внутренние дела. И таких параллелей можно много провести.

Третий момент: как эскалирует ситуация в стране в последние несколько недель. Протесты продолжаются, и действия полиции очень сильно отличаются от того, что она могла позволить себе раньше. Она довольно-таки открыто, причем на глазах журналистов, может избивать активистов. Иногда это делают скрытно, иногда во дворах. Оппоненты обвиняют власти в том, что она платит “титушкам”, которые вылавливают активистов по районам, избивают, запугивают, чтобы сбить народную волну. Была кампания по обзвону и угрозам публичным и политически активным людям с иностранных номеров.

Пока, как кажется, у властей не получается. Скорее наоборот, это провоцирует ответную реакцию.

Еще один пункт, который, как мне кажется, важно отметить: на протесты в первую очередь выходит молодежь. Это наиболее продемократически, проевропейски настроенная часть общества. Ее очень много. Протесты в Грузии сейчас рекордные за всю историю — как и в случае с Беларусью в 2020 году. Некоторые даже называют процент: в Тбилиси — 15% населения вышло протестовать. Но это все равно не большинство грузинского общества, у “Грузинской мечты” сохраняется довольно широкая поддержка.

При этом по самому вопросу, по закону об иностранных агентах, или о “прозрачности иностранного влияния”, как он официально называется, поддержки, согласно опросам, в обществе нет. От 60% до 80% считают, что этот закон Грузии не нужен. И большинство населения выступает за продолжение курса на евроатлантическую интеграцию. И это то, что нынешние власти не могут выполнить. Их политика, внутренняя в первую очередь, но и внешняя тоже, собственно, и подрывает этот курс, который когда-то являлся консолидирующим для всей страны. То есть там разные политические силы были, но ключевые оппоненты, партия бывшего президента Михаила Саакашвили “Единое национальное движение” и “Грузинская мечта”, обвиняли друг друга в том, что они пророссийские, и каждая говорила, что только она единственная проевропейски, прозападно настроенная.

“На кону — демократическое будущее Грузии”

— Что рискует потерять Грузия?

— Сейчас становится очевидно, что “Грузинская мечта” делает все, чтобы подрывать европейскую перспективу для страны. Несмотря на то, что она после подписания соглашения об ассоциации с Евросоюзом имеет безвизовый режим со всеми странами Шенгенского соглашения и ЕС (кроме Ирландии), участвует в ряде программ Евросоюза и 14 декабря 2023 года получила статус официального кандидата на вступление в ЕС, все это сейчас находится под угрозой, под вопросом. Просто из-за того, что власти хотят принять этот закон. И понятно, учитывая проевропейские настроения общества, это вызывает вопросы у довольно широких слоев населения. В Грузии в этом году должны быть парламентские выборы, и многие считают, что этот закон нужен “Грузинской мечте” как раз для того, чтобы сохранить свое лидирующие или, возможно, контролирующие позиции в парламенте, забрав возможности у оппонентов реально соперничать.

На кону стоит очень многое. Возможно — демократическое будущее Грузии. Возможно — сила оппозиции, которая будет все более маргинализироваться из-за такого законодательства. Либо, если протесту удастся чего-то добиться, а властям придется отступить, возможно, на выборах “Мечта” не добьется желаемого или даже потеряет.

При этом важно отметить, что попытка провести этот закон не первая, они уже это делали в прошлом году, но им это не удалось. Тоже были протесты, и инициаторы закона в последний момент уступили и пообещали, что не будут пытаться проводить этот закон еще раз. Но, как видно, они обманули общество, и это, естественно, еще больше разозлило их иностранных партнеров и собственное население.

Говорить о будущем сложно. Очевидно, что внешнеполитический курс “Грузинской мечты” смещается в сторону балансирования. Если раньше она была проевропейски, проамерикански настроена, то сейчас она балансирует, и часто виден уклон в смягчение риторики в отношении России. Лидеры партии объясняют это нежеланием провоцировать Москву, чтобы Грузию не втянули в российско-украинскую войну. И здесь они опираются на большинство общества. Согласно опросам, грузинское общество боится, что страна будет больше вовлечена в конфликт. Поэтому власти используют боязнь войны в борьбе с оппонентами, утверждая, что те как раз и пытаются втянуть Грузию в войну. И недавно Иванишвили сказал, что “глобальная партия войны” — уже имея в виду не внутренние, а международные силы, — пытается туда втянуть страну. Что тоже довольно симптоматично и, наверное, напоминает заявления некоторых белорусских политиков.

“Кульминацией могут стать парламентские выборы”

— Кто в итоге, по-вашему, победит в Грузии: народ или власть?

— Я бы не стал здесь говорить о победе народа или властей. Просто потому, что это немножко упрощенное понимание. Грузинский народ, как я говорил, поляризован, и довольно большая его часть поддерживает действия властей. Сегодня (разговор состоялся вечером 17 мая. — “Позірк”.) у них как раз было шествие в поддержку “традиционных ценностей”, семьи (т.н. День святости семьи, учрежден 17 мая 2013 года грузинской православной церковью в ответ на акцию против гомофобии, которую брутально разогнали православные радикалы и священники; в этом году впервые был объявлен выходным. — “Позірк”.). Собралось довольно большое количество людей, причем по собственному желанию, а не как на проправительственные марши, куда они свозят автобусами (еще одна параллель с Беларусью). Они отвергают европейские ценности, касающиеся прав сексуальных меньшинств, разных видов семьи. В Грузии общество довольно консолидировано вокруг традиционного понимания христианской семьи или традиционной семьи. На этом “Грузинская мечта” тоже играет.

Почему еще нельзя ставить вопрос о победе властей или народа? Скорее всего, решаться это будет не революционным путем. Мне сложно представить, как народ сможет свергнуть нынешнюю власть. Отступить пока не может ни одна из сторон.

У “Грузинской мечты” есть и внутренний ресурс, и Россия, которая стоит за спиной и очевидно будет ей помогать.

Скорее всего, кульминацией этой борьбы, если она продолжится, если у грузинского общества останутся силы продержаться, будут выборы в октябре. Но, возможно, и после выборов будет обострение, потому что одна сторона — власти — будет говорить о победе, а вторая — не признавать легитимность результатов. Это то, что происходит в Грузии на протяжении многих лет. Предыдущие парламентские выборы не были исключением.

Короче говоря, это такая долгоиграющая песня, картина, но очевиден тренд на выхолащивание всех демократических институтов, и непонятно, каким образом этот процесс остановить. Собственно, сейчас грузинское общество пытается это сделать. Главным фронтом борьбы будут выборы. Других вариантов я не вижу.